Пенсионная реформа: Если правительство ухудшает жизнь стариков, оно должно уйти

Популярное на зарубежном Дальнем Востоке издание Nikkei AsianReview опубликовало страшную статью о жизни несчастных южнокорейских стариков, которые все чаще совершают суицид. Удивительно это тем, что жизнь в РК становится невыносимой для тех, кто в период с 1970 по 2018 годы поднял ВВП страны в 157(!) раз. При этом подушевой валовой продукт увеличился почти 100(!) раз. Но экономическое чудо не сделало пенсионеров обеспеченными.

Ким Джейвон, автор статьи «Мизерные пенсии повышают уровень самоубийств»,  признал , что причиной этого явления стала «эпидемия бедности среди пожилых людей». Он привел историю одного 70-летнего жителя Сеула, чья пенсия равна 300 тысячам вон (чуть больше 16 тысяч рублей по курсу ЦБ РФ). Тем не менее, этого старика можно назвать счастливчиком, отмечает журналист Nikkei AsianReview, так как другие получают намного меньше.

Все, что может позволить себе «успешный пожилой человек» — это суп из коровьей крови на обед и скромный ужин в дешевом кофе. Его жилище состоит из маленькой комнатки (студии), которую тот отапливает всего по несколько часов в сутки.

Несмотря на конфуцианскую традицию заботы о старших, взрослые дети, которым от 30 до 45 лет, мало чем могут помочь своим старым родителям. Современные законы капитализма, «обязывающие людей жить в долг», не оставляют большинству лишних денег. Невольно вспоминается глупейшая идея наших парламентариев — заставить россиян платит алименты престарелым отцам и матерям. Можно не сомневаться, что если бы депутаты Госдумы получали не намного больше, чем в среднем по стране, как в частности, в той же Корее, такая инициатива им просто не пришла бы в голову.

На первый взгляд, южнокорейская пенсионная ситуация схожа с сегодняшней российской действительностью хотя бы тем, что ульралиберальные правительства РК создают «тепличные условия» для крупного предпринимательства. Это в свою очередь позволяет тамошним капитанам бизнеса, как, впрочем, и нашей «деловой» элиты, устанавливать свои правила игры на рынке труда. Работодатели, естественно, не заинтересованы в обеспеченной старости своих работников. Как следствие, ПФ РК и ПФР слабы и дефицитны. Вместо того чтобы обуздать алчные аппетиты вечно ноющихся олигархов, власти ввергают стариков в нищету.

Но если копнуть глубже, проблемы ПФ РК кроются в другом. Чтобы ситуация была понятней, приведем несколько цифр. Официальный выход на заслуженный отдых в Южной Корее составляет 60 лет, а отчисление в ПФ — всего 6% от зарплаты. В России этот показатель находится на уровне 22%.

Другими словами, мы со своей зарплаты перечисляем в ПФР в процентном отношении в 3,5 раза больше, чем граждане Южной Кореи, но живем в старости хуже. Плюс к этому РК не имеет столько ресурсов, как РФ. Чтобы добиться такой неэффективности управления национальной деловой средой, надо еще постараться. Правительству Медведева это вполне удалось.

Но вернемся к печальному опыту накопительной пенсионной системы в Южной Корее. В 2017 году уровень самоубийств на 100 000 человек составил 48,8 для 70-летних и 70,0 для тех, кто старше 80 лет. Такие жуткие цифры привел Корейский центр профилактики суицида, являющийся подразделением Министерства здравоохранения и социального обеспечения. Для сравнения: в целом по РК этот трагический показатель не превышает 24,3.

Пенсионная система Южной Кореи в рейтингах ряда авторитетных консалтинговых компания котируется в одном ряду с Индией и с другими странами БРИКС, что означает наличие системных проблем, которые необходимо срочно решать.

Можно сколько угодно спорить о пенсионных накоплениях и повышении пенсионного возраста, но факт остается фактом: в Южной Корее наблюдается массовое увольнение людей старше 50 лет. Роботы и автоматизация делают свое дело, а бизнес предпочитает молодых. Как пишет Nikkei AsianReview, многие уволенные южнокорейские недопенсионеры практически целое десятилетие пытаются свести концы с концами, прежде чем начинают получать пособие от ПФ.

Точных данных о тех, кто наложил на себя руки от безысходности в старости, Корейский центр профилактики суицида не приводит. Но, как пишут южнокорейские журналисты, среди этих несчастных преобладают те, кто долгие годы ждал пенсию в периоде своей жизни от 50 до 60 лет. Пособия ПФ казались им спасением, но в реальности надежды не оправдались. Старики ломались психологически, особенно на фоне радикальных перемен в стране.

Но даст ли повышение отчисления в ПФ РК положительный эффект? Правительственные чиновники утверждают — нет, мол, тогда южнокорейские товары перестанут быть конкурентными на мировых рынках. Следовательно, упадут зарплаты, а вместе с ними и без того мизерные отчисления в пенсионные фонды. Эффективность национальных экономик зависит, прежде всего, от места в технологической иерархии стран, а не от перекладывания денег из одного кармана в другой. А здесь подвинуть лидеров крайне сложно. И это заявляет Сеул — один из центров микроэлектроники, судостроения и роботизации.

Если — это так, то утверждение «толкачей» российской пенсионной реформы о достижении самодостаточности ПФР является мифом, а само повышение пенсионного возраста — верхом цинизма и недальновидности. Нацпроекты не станут локомотивом хотя бы потому, что в России не создаются прорывные технологии. Да, какой-то выхлоп, возможно, будет, но без фундаментальных изменений народ не увидит роста зарплат и отчислений в ПФР. Просто потому, что в глобальном мире нельзя самоизолироваться.

В этих условиях дефицит пенсионных фондов является не экономической задачей, как утверждают чиновники кабмина Медведева, а политической проблемой, и решать её должны власти с высокой социальной ответственностью перед своим народом.

Об этом, к слову, пишет Чо Хен-Юн, научный сотрудник университета Донгук в Сеуле: «Политическая безответственность государства и правительства являются причиной самого высокого уровня бедности и суицида среди пожилых людей». Сказано про Южную Корею, но чертовски актуально для России.

По словам Чо Хен-Юн, правящие политические партии могут и должны играть «ключевую роль в решении проблемы нищеты среди пожилых людей». Хотя бы из-за инстинкта самосохранения. Что любопытно: Ким Джейвон из Nikkei AsianReview подчеркивает, что люди 50+ в Южной Корее становятся все более враждебным контингентом избирателей, хотя ранее традиционно голосовали за тех политиков, которые делали «очки на антикоммунизме».

Местные пропагандисты в свое время добились больших успехов, пугая граждан РК коммунистической Северной Кореей, мол, «по сравнению с рабами Ким Чен Ына вы живете как в раю». Теперь этот механизм «промывки мозгов» не работает: его разрушала бедная старость и социальная несправедливость. Нечто подобное наблюдается, кстати, и в России.

В отличие от нашего правительства, которому победы на прошлых выборах вскружили голову, власти РК вынуждены приступить к социально ответственным реформам, которые направлены на реальное улучшение жизни пенсионеров. В первую очередь, предлагается увеличение размера пенсий до 50% от уровня зарплат, но не за счет повышения пенсионного возраста, как способа наполнения ПФ. В стране и так увеличивается молодежная безработица, поскольку новые технологии меняют уклад жизни. В отдельных областях Южной Кореи уже более 8% вчерашних выпускников школ и вузов не могут найти работу. Деньги на рост доходов стариков найдут в частных фондах.

Проводя параллели между РФ и РК, легко увидеть общее, и касается оно жуткой бедности в старости и нарастающей безработицы в молодости. И хотя Южная Корея олицетворяет собой экономическое чудо, но её ПФ остаются дефицитными и слабыми из-за жесткой конкуренции на мировых рынках. В то же время кабмин Медведева доказал, что он не способен к прорывам. Поэтому логично ждать поражение правящей партии — сначала на выборах в Госдуму, а потом и на президентских выборах.

Источник